В ночь с 7 на 8 апреля 2022 года отошла ко Христу Зоя Петровна Губонина, супруга и помощница церковного историка ХХ века Михаила Ефимовича Губонина. На сайте Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета опубликована статья, посвященная ее памяти.
Зоя Петровна Губонина (09.12.1923 — 08.04.2022), выпускница географического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова и кандидат географических наук, более 50 лет работала в Институте географии АН СССР (РАН) и была ученым секретарем Института. В 1948 году она вышла замуж за Михаила Ефимовича Губонина. Михаил Ефимович, в юности ставший свидетелем служения Святейшего Патриарха Тихона, сохранил любовь к Патриарху до конца жизни. Он собрал множество уникальных документов, относящихся к жизни Русской Церкви в период Патриаршего служения святителя Тихона и после его кончины (1925 г.). Зоя Петровна вплоть до кончины супруга в 1971 году была его помощницей в работе над этим архивом, а после кончины Михаила Ефимовича стала хранительницей его архива, впоследствии переданного в ПСТГУ. С исследования и публикации материалов этого архива начал свою работу научный отдел новейшей истории Русской Церкви нашего университета (первая публикация — «Акты Святейшего Патриарха Тихона и позднейшая переписка о преемстве высшей церковной власти» вышла в свет в 1994 г.).
На отпевании Зои Петровны 10 апреля протоиерей Владимир Воробьев сказал, что она — последний человек, связывающий нас с эпохой святителя Тихона.
Воспоминаниями о Зое Петровне делится профессор ПСТГУ иерей Александр Щелкачев, ученик М.Е. Губонина.
С Зоей Петровной и Михаилом Ефимовичем мы познакомились 60 лет назад. В 1962 году мы — отец Владимир Воробьев, отец Александр Салтыков и я, тогда еще студенты — поехали на зимние каникулы в Ленинград. Там мы встречались со знакомой нам семьей Беляевых, и, когда выяснилось, что нас интересуют вопросы истории Церкви, будущий отец Николай Беляев предложил познакомить нас в Москве с человеком, который собрал очень много материалов по этой теме. В конце февраля — начале марта 1962 года, когда Николай по делам приехал в Москву, мы побывали в гостях у Михаила Ефимовича Губонина. Так началось наше знакомство с ним и с его супругой Зоей Петровной.
Зоя Петровна была очень разносторонним человеком, необычно активным. Конечно, сейчас ее знают, прежде всего, как вдову Михаила Ефимовича и как его помощницу. Делом жизни Михаила Ефимовича было собирание документов — свидетельств русской церковной истории ХХ века. Это был колоссальный труд, требующий не только терпения и навыков систематизации, но и мужества — с учетом условий советского времени. Зоя Петровна была помощницей своему супругу — она всем сердцем, всей душой вошла в подробности того, что он делал. Она брала на себя необходимое общение с разными людьми — помню, как она рассказывала о встречах с митрополитом Волоколамским Питиримом (Нечаевым), с протопресвитером Матфеем Стаднюком. Нужно было вести переговоры, передавать материалы, переснимать фотографии. Михаил Ефимович мог ей довериться и поручал ей все это делать. Когда к ним приходили люди, они чувствовали, что Зоя Петровна несет этот труд как свой.
Нужно учитывать, что заниматься собиранием документов по церковной истории было очень опасно. Губонины разработали порядок на случай прихода непрошеных гостей: когда раздавался звонок в дверь, Михаил Ефимович быстро прятал материалы, над которыми работал, а Зоя Петровна должна была открыть дверь, отвлечь пришедших и разговором подсказать мужу, какая складывается ситуация.
Зоя Петровна создавала атмосферу, в которой Михаил Ефимович мог успешно работать. Она также поддерживала желание мужа организовать жизнь семьи согласно уставу Церкви и православным обычаям. Недавно я слышал в разговоре, что семья Губониных жила согласно «Домострою», но это, конечно, не так. У них в семье «Домостроя» не было. Например, Михаилу Ефимовичу доставляло удовольствие самому делать творожную пасху — то, чем мужчина при Домострое не занимается. После его смерти Зоя Петровна делала пасху по его рецептам. Вообще приготовлениям к пасхальному празднику Михаил Ефимович придавал большое значение. Он сам красил яйца, и ему было важно, каким цветом их покрасить, чтобы получилось нарядно (по профессии он был художником). Зоя Петровна тоже старалась все устроить максимально празднично, ей было дорого все, что было дорогу ему.
Зоя Петровна была не первой супругой Михаила Ефимовича. От предыдущего брака у него остался сын Сергей, которому Зоя Петровна сумела стать матерью — при том, что к тому моменту он был уже достаточно взрослым (первая жена Михаила Ефимовича скончалась в 1946 году). Сергей позднее стал альтистом и работал в оркестре.
Михаил Ефимович очень любил общаться и с большим удовольствием встречался с молодежью. Эти встречи всегда сопровождались чаепитием и оживленной беседой. Было видно, что Зоя Петровна с радостью во всем этом принимает участие. Она становилась близким человеком для всех, кто приходил к Михаилу Ефимовичу — в том числе, и для нас. При этом она была очень энергичным человеком и все делала весело. В молодости мы не раз вместе ходили на лыжах.
Когда в 1971 году Михаил Ефимович скончался, она старалась поддерживать традиции, которые сложились у них дома, заботилась о том, чтобы в день его памяти все собирались.
Зоя Петровна много сделала для того, чтобы были опубликованы собранные мужем материалы. Кроме архива, она передала в Свято-Тихоновский университет Плащаницу, которая хранилась у них дома. Тогда по просьбе отца Владимира Воробьева для квартиры Губониных была сделана замечательная копия этой Плащаницы.
Вне семьи Зоя Петровна была научным сотрудником и ученым секретарем в Институте географии. Быть ученым секретарем — это большая нагрузка и ответственная работа. Иногда ученые секретари злоупотребляют своей должностью и пытаются для себя что-то получить, другие исполняют свои обязанности формально. При этом от ученого секретаря очень многое зависит — не допускать интриг в ходе защиты, давать грамотные советы соискателям и т.д. Зоя Петровна всегда с этим справлялась. Она вообще была человеком, который умел не доводить дело до конфликта. Ее за это очень ценили и переживали, когда она ушла на пенсию. Было непонятно, как без нее все будет работать. При этом Зоя Петровна и сама занималась наукой, ездила в научные экспедиции, была полноценным научным сотрудником географического института.
Вместе с тем она любила петь и как-то успевала петь в церковном хоре. Одно время она пела в Новодевичьем монастыре, потом в храме Илии Обыденного. Когда Зоя Петровна вышла на пенсию, то со свойственной ей активностью стала участницей и солисткой самодеятельного хорового коллектива, который давал концерты.
Последние годы были для нее очень трудными. Она уже не могла ходить в храм и сильно это переживала. Зоя Петровна — очень общительный и деятельный человек, она привыкла быть среди людей, а тут оказалась дома, а впоследствии была прикована к постели. Она сильно переживала, что никому не нужна, что знакомые редко звонят, редко приходят. Во время исповеди я старался ее успокоить, говорил, что люди просто боятся ее потревожить… В связи с темой посещения болящих нельзя не вспомнить Евгению Павловну Воробьеву, маму отца Владимира. Когда она приходила кого-то навестить, ни у кого и мысли не могло возникнуть, что она пришла из чувства долга. Она искренне переживала, что редко встречается с любимым ею человеком, и очень радовалась, что они все-таки встретились и что больной лучше себя чувствует.
Зоя Петровна тоже умела входить в нужды людей, когда с кем-то общалась, но тут сама оказалась в некоторой изолированности. Я чувствовал, что ей очень хочется поговорить, и, когда, слава Богу, со мной приходила моя супруга Ирина, у них это получалось. Трудно сказать, почему нередко перед смертью человеку нужно пройти это чувство одиночества. Зоя Петровна переживала, но смирялась и с честью пережила это последнее испытание. Глядя на нее, я понял, как это важно — даже не посетить, а хотя бы просто позвонить человеку, находящемуся в такой ситуации. Если боишься, что затруднишь больного своим звонком или приходом, стоит попросить передать через сиделку, кто звонил — для больного и это известие будет радостью.
Михаил Ефимович, очень почитавший Патриарха Тихона, умер 9 октября, и впоследствии, в 1989 году, этот день стал днем памяти Патриарха Тихона. Зоя Петровна тоже умерла в день, связанный с памятью Патриарха Тихона — на Благовещение, утром 8 апреля, еще до отдания праздника. В воскресенье 3 апреля стало понятно, что ей стало хуже, она умирает. Я причастил ее в понедельник, она уже лежала с закрытыми глазами. Потом причастил ее в среду утром, уже одной Кровью — Зоя Петровна лежала с закрытыми глазами, но все понимала. Все говорили, что Зоя Петровна не уходит, потому что чего-то ждет, за что-то борется… В итоге она ушла на Благовещение.
