Представитель Патриарха Сербского при Московском Патриаршем престоле епископ Моравичский Антоний — можно сказать, один из «старейшин» Московского православного института Российского православного университета святого апостола Иоанна Богослова: в этом высшем учебном заведении владыка преподает уже пятнадцать лет. Как изменились за это время студенты, что поменялось в жизни самого вуза, а также о том, каково это — после многих лет преподавания в РПУ сесть на студенческую скамью своего вуза, архипастырь рассказывает в интервью порталу «Приходы».
— У Вас есть преподавательский опыт и в Сербии, и в России. По Вашим наблюдениям, есть разница в преподавании богословских, теологических дисциплин в этих двух странах?
— Методологические различия, конечно, есть. Но в принципе, если глубоко смотреть, это одно и то же, только подход к организации учебного процесса несколько различается. Например, в Сербии какая система? Преподают, спрашивают и оценки ставят в процессе учебы. На Богословском факультете в Белграде без экзаменов курс читается по два семестра. А в России весь семестр лекции читают, а потом уже начинается экзаменационная сессия.
— Как Вы стали преподавать в Российском православном институте святого апостола Иоанна Богослова?
— Приехав в Россию после назначения представителем Патриарха Сербского при Патриархе Московском и всея Руси, я получил от тогдашнего руководства института приглашение преподавать. Опыт у меня был: в Сербии я преподавал в семинарии, а впоследствии на Богословском факультете. Я был знаком с тогдашним деканом философско-богословского факультета отцом Петром (Пиголем) — он приезжал в Сербию на конференцию. Именно отец Петр обратился ко мне с предложением вести курс литургики, и с 2003 года я начал преподавать в РПУ.
В разные годы помимо литургики мне также довелось вести и многие другие предметы. Это, например, основное, сравнительное, догматическое богословие, каноническое право, я также читал лекции по истории Поместных Православных Церквей.
— Получается, уже пятнадцать лет Ваша жизнь тем или иным образом связана с РПУ. Как менялся со временем этот вуз?
— За это время много что поменялось. Изменилось руководство вуза, появились новые деканы, преподаватели. Сейчас остались практически единицы из числа тех преподавателей, с которыми я начинал работать.
Конечно, жизнь меняет людей. Некоторые уехали из Москвы, кто-то живет за границей, кто-то из преподавателей преселился в вечную жизнь, а есть те, кто работает в других церковных или государственных учебных заведениях.
Изменения коснулись не только учащих, но и учащихся. В те годы, когда Российский православный университет открывался, у молодежи были огромный энтузиазм и неистощимое стремление узнать больше о богословской науке. Этот вуз был задуман не как учебное заведение, готовящее духовенство, обучающее церковнослужителей, — он предназначен был для более светских людей, которые здесь могли бы получить богословское образование и профессию в сфере экономической либо философской науки, журналистики, юриспруденции. Так люди могли стать православными журналистами, православными экономистами, православными философами…
Не всем, кто учится в православном вузе, предстоит стать священниками или принять монашеский постриг — важно, чтобы были люди, которые, трудясь на светской работе, были при этом ознакомлены с богословскими предметами, знали Священное Писание и догматы церковные, чтобы они были знакомы с жизнью Церкви, понимали ее устройство. Такова была идея приснопамятного Патриарха Алексия II и нынешнего Предстоятеля Русской Православной Церкви: молодому поколению, стремящемуся узнать о Православии, о православном богословии, надо было дать возможность получить такое образование, не сходя с рельсов своей жизни.
Уже изначально в вузе были очень сильные преподаватели и по догматическому богословию, и по славянскому языку, и по основному богословию, и по Священному Писанию Ветхого и Нового Завета, и по литургике. Это давало багаж знаний, которые необходимы для тех, кто собирается связать свою жизнь с церковной наукой, с работой в различных церковных учреждениях. Например, большое число наших выпускников задействовано в работе Церковно-научного центра «Православная энциклопедия».
Выпускники вуза в настоящее время уже руководят научными учреждениями, пишут прекрасные статьи, работают в юридической, экономической сферах, и многие достигли очень высоких званий в своих областях. У нас учились и люди из сферы бизнеса и политики, и строители, и сотрудники силовых структур, представители культуры, даже ученый секретарь Таможенной академии.
И сейчас выпускники РПУ общаются друг с другом, делятся знаниями и опытом работы — в социальных сетях, а иногда и на очных встречах. Можно сказать, что существует клуб студентов и выпускников. То, что они собираются вокруг института и решают разные жизненные вопросы, думаю, очень положительно характеризует наш вуз.
Нужно сказать, что ныне действующий ректор сделал очень многое для развития научной работы и улучшения бытовых условий. Во многом именно его стараниями удалось провести ремонт и реставрацию помещений вуза, что важно для удобного преподавания и учебы. В годы ректорства игумена Петра (Еремеева) вуз прошел государственную аккредитацию, получил лицензию. Серьезно поднялся и уровень образования. К сожалению, нельзя не отметить, что в последние годы несколько уменьшилось число абитуриентов. Но это время такое: и демографические проблемы — выпускников школ сейчас объективно меньше, а кроме того, бывает время, когда сеют, когда ждут урожай и когда собирают плоды. Пятнадцать лет назад, когда был огромный наплыв желающих получить здесь образование, мы, к сожалению, не имели помещений, чтобы учить их всех. Сколько было желающих, но мы не могли их принять — негде было, все было битком.
Вообще, можно заметить, что сейчас в самых разных вузах, в том числе православных, в семинариях не такой огромный поток поступающих, какой был пятнадцать лет назад. Впрочем, и не такой, как более двух десятилетий назад, когда в семинарии поступали лишь единицы. Жизнь меняется, идеи, которые волнуют молодежь, тоже. Интерес к тем или иным сферам знания идет волнообразно, и надеемся, что в перспективе молодых людей, которых интересует православное вероучение, теология, будет огромное число, что спрос на такие знания будет больше.
Для того, чтобы развивать у людей заинтересованность, нужно им рассказывать, организовывать встречи, круглые столы. К сожалению, даже для Церкви в таких вопросах, как выбор учебного заведения, нужна реклама — как в Интернете, так и в виде флаеров, листовок, в том числе в храмах. До молодого человека важно донести, что есть такое учебное заведение, где он может не только получить знания, но и осмыслить свою жизнь, свое будущее. Для этого надо, чтобы молодой человек заинтересовался, ознакомился с вузом, выяснил, кто там учит, как ведется преподавание. Возможно, следует почаще размещать информацию об РПУ на разных площадках, приглашать к знакомству.
При этом важно, что в РПУ студенты могут получить не только богословские знания, но и вполне светские профессии, в том числе историка, журналиста, юриста, получить знания по философии и другим наукам. В различные годы у нас также были иконописная школа, различные прикладные мастерские.
— Среди людей, которых Вы встретили в стенах РПУ, были те, кто произвел особенное впечатление?
— Было очень много таких людей. Естественно, было очень много интересных студентов, и не только на дневном отделении, но и на вечерних занятиях для тех, кто получает второе высшее образование. У них несколько сокращенная программа: поскольку они уже учились в институте, мы преподаем им науки, которые они не могли получить в других вузах.
Среди таких студентов было большое число очень интересных людей, которые уже работали, были ведущими сотрудниками в различных госструктурах, других организациях. Естественно, с такими людьми очень интересно общаться, радостно видеть их на студенческой скамье нашего вуза. Среди наших выпускников есть целый ряд выдающихся людей, которые сейчас занимают значительные должности в государственном управлении, в науке, других сферах.
— Есть ли такие люди среди тех, кто преподает в вузе?
— Среди преподавателей, конечно, таких большое число. Впрочем, у нас все преподаватели хорошие, они подбирались не просто кадровой службой — вопросы пополнения преподавательского корпуса решают совместно и декан, и ректор, и проректор по научной работе. Рассматривается биография человека, его научные труды, уточняется, где он преподавал раньше. У нас преподавали профессора таких известных вузов, как, например, МГУ, МГИМО, представители духовных школ, в том числе Московской духовной академии, Сретенской семинарии, а также ПСТГУ. Бывало и так, что наши преподаватели потом начинали работать в других уважаемых учебных заведениях. Некоторых из преподавателей, с именами которых связано начало истории РПУ, уже нет с нами.
Из года в год для института было очень важным сохранять качество преподавания. Каждый преподаватель не просто преподавал какую-то дисциплину, которую ему поручили, но очень глубоко в ней разбирался.
— Обычная ситуация, когда выпускники вуза становятся преподавателями, а у Вас, так получилось, есть и обратный опыт: Вы, многолетний заслуженный преподаватель РПУ, сумели ощутить себя и по другую сторону профессорской кафедры. Какие впечатления оставило у Вас получение диплома по новоучрежденной в России научной специальности «теология»?
— Я учился и в богословских школах Сербской Православной Церкви, и в Московской духовной академии. Некоторое время назад я также решил получить в Российском православном институте святого апостола Иоанна Богослова магистерскую степень по теологии. Поскольку это мое второе высшее образование, обучение по данной программе я прошел в течение двух с половиной лет.
Учиться пришлось по большей части заочно: я не ходил каждый день на занятия, так как этого не позволяли имеющиеся у меня обязанности настоятеля Сербского подворья, представителя Патриарха Сербского при Патриархе Московском и всея Руси, ряд других церковных послушаний. И все равно было интересно после многих лет преподавания вновь сесть, образно говоря, на студенческую скамью, поволноваться на экзаменах и зачетах, писать и защищать дипломную работу. От тех коллег, с которыми я в предыдущие годы работал, довелось получать замечания, отвечать на их вопросы на защите. Это было интересно. Мне кажется, каждый человек должен попробовать спустя десяток-другой лет после учебы вновь почувствовать себя студентом.
Это тоже часть жизни, часть опыта, который может получить и человек, находящийся уже не в юном возрасте. Неплохой опыт для преподавателя — вновь на себе ощутить, что значит быть студентом. Мы порой забываем, каково быть по другую сторону, и начинаем очень жестко относиться к людям, требовать от учащихся слишком многого. Каждый человек ожидает милости. Я не говорю о том, что незнание или леность должны вознаграждаться — никогда у нас в вузе такого не было, но когда преподаватель имеет отеческую любовь к студентам, хочет помочь им, ребята это всегда чувствуют. Возможно, мы как преподаватели немножко забываем о важности такого душевного контакта, и когда вновь сам становишься учащимся, это пробуждает новые ощущения, заставляет по-иному относиться к нашей учащейся молодежи.
Работать с молодыми людьми — это, с одной стороны, удовольствие, а с другой — огромнейшая ответственность: от тебя как преподавателя зависит очень многое, в том числе, как ты воспитаешь человека, как сделаешь его равным себе, а еще лучше, если ученик превзойдет учителя. Это большая ответственность и большая мечта преподавателей — радуешься, когда видишь научные труды своих выпускников, когда знаешь, что тебе удалось побудить студента преумножать свои таланты, выходить за рамки твоих уроков, твоего сознания. Огромную душевную радость доставляет понимание, что ты участвовал в подготовке фундамента, на котором учившиеся у тебя смогли построить огромную башню, например, своей научной работы.
— Ваша магистерская диссертация была посвящена особенностям богослужения в Сербской Православной Церкви. Вы рассказываете об этом своим студентам?
— Я защитился несколько месяцев назад, но поделиться со студентами открытиями, сделанными в своей работе, просто не было пока возможности. В этом учебном году я не преподавал в РПУ, поскольку, являясь викарием Святейшего Патриарха Сербского Иринея, помимо обязанностей представителя Предстоятеля Сербской Церкви в Москве выполнял его поручения, касающиеся приходской жизни белградских храмов. С августа 2017-го по конец января нынешнего года я 90% времени проводил в Сербии и по понятным причинам не мог вести в Москве занятия один-два раза в неделю.
Тем не менее, в различные годы в своих лекциях я касался традиций богослужения не только в Сербской Церкви, но и в иных Поместных Православных Церквах, а также Римско-Католической, Дохалкидонских Церквах. Нередко во время лекции доводилось проводить параллели: «В Русской Церкви это совершается таким образом, в вот в такой-то Церкви происходит так…»
— Не могли бы Вы рассказать, какой он, типичный студент Российского православного университета? Это вчерашние школьники или люди постарше, те, кто уже успел сформироваться как личность, получить профессию, попробовать разные дороги в жизни?
— У нас в вузе учатся и совсем молодые люди и те, у кого уже есть профессия. Выпускники средних учебных заведений обычно поступают на дневное отделение и получают первое высшее образование. Они каждый день ходят на занятия, проходят полный пятилетний курс обучения, как и в других вузах города Москвы.
А есть люди, который уже получили образование, определили свою жизнь, избрали для себя определенную сферу науки и работают в этой сфере, но желают получить еще и знания в области, например, богословия. И они по вечерам после половины шестого приходят на занятия, которые длятся примерно до половины одиннадцатого.
— Ребята, которые приходят сейчас учиться в РПУ после школы, чем-то отличаются от тех, которые становились Вашими студентами десять-пятнадцать лет назад?
— Изменения есть, но они касаются в целом молодых людей, студентов не только РПУ, но и других вузов. Я имел возможность общаться со своими коллегами в светских и церковных высших учебных заведениях, и они также отмечают, что заинтересованность в науке стала поменьше. Почему это, я не знаю, но это проблема многих вузов: все погружены в свои гаджеты и мало интересуются чем-то другим. Мне кажется, нужно вырабатывать новую методику общения со студентами, искать новые способы пробудить в них необходимую заинтересованность в науке, жажду узнать новое.
Интернет был и раньше, но сейчас благодаря возможности мобильной передачи данных все сидят в своих телефонах, через них переписываются в соцсетях. Общения вне интернет-пространства почти нет. Раньше ребята у нас в институте вместе пили чай, беседовали, и это способствовало налаживанию контакта, завязыванию студенческой дружбы. Сейчас, к сожалению, это зачастую заменяет виртуальное общение со знакомыми из социальных сетей.
Как-то раз я спросил одного из своих соотечественников, учащихся Московских духовных школах, сколько у него на курсе учится человек. Он ответил: «Представления не имею». Как же так, учащийся в аудитории находится и не знает, сколько людей учится вместе с ним! Полная незаинтересованность в общении лицом к лицу. Люди проживают свою жизнь в гаджетах, чатах, соцсетях, общаются там со своими единомышленниками, а вот живого общения становится меньше.
Пятнадцать лет назад студенты дружили между собой, в группе было постоянное общение. Совместные радости и волнения, игры и шутки. К сожалению, сейчас этого гораздо меньше.
— Выпускники разных лет, вспоминая об РПУ, практически в один голос говорят о том, что они учились в поистине семейной атмосфере…
— Это так. Кстати, помню, когда я учился в Московской духовной академии, мы жили как одна дружная семья, питались одной пищей — как физической, так и духовной. У нас были одинаковые спальни, одинаковая форма, и это создавало ощущение равенства. Мы жили как братья, общались между собой, переживали друг за друга, все о каждом знали — как у него в семье, что с учебой, волновались, если что-то происходило. Сейчас такого нет. Ребята общаются с другими людьми, но теперь посредниками в общении становятся гаджеты.
— Бывало ли такое, чтобы Ваши студенты становились Вашими прихожанами?
— Бывало. И таких случаев довольно много.
— То есть на Литургии в храме Подворья среди молящихся Вы видите тех, кого до этого видели в аудитории?
— До сих пор приходят мои выпускники — причащаются, соборуются. Многих я венчал здесь, у многих детей крестил. Всегда радостно видеть знакомые лица своих студентов, с которыми ты общался пять лет как преподаватель, уча их, а потом они становятся уже взрослыми, семейными людьми, серьезными, заботливыми родителями.
— Приходилось ли Вам в своей преподавательской практике в РПУ сталкиваться с необычными случаями, которые особенно врезаются в память?
— Таких ситуаций было много, сложно их все перечислить. Было много разных интересных событий, смешных случаев, любопытных вопросов и забавных ответов. У каждого преподавателя остается множество впечатлений от лекций, экзаменов, которые хранятся в памяти всю жизнь. Бывают очень интересные дети, да и каждый человек интересен сам по себе. Не бывает неинтересного студента. Если обратить на студентов внимание, постараться помочь, они это почувствуют и будут относиться по-другому и к преподавателю, и к самому предмету. Потянутся к нему.
Не скрою, у меня всегда было сложно сдавать экзамены — я очень требовательный преподаватель, и меня студенты «боялись», но при этом я знаю, что они очень любили меня как преподавателя, поскольку я всегда был к ним справедлив. Они знали, что никогда у меня оценку не получат, пока не выучат. Я мог зачет принимать по пять-шесть раз. Зато мои выпускники до сих пор говорят мне: «Благодаря этому мы не стесняемся, когда нужно выступать, мы можем оперировать фактами, которых иначе бы не знали».
Разумеется, практически все студенты стараются порой схалтурить, пройти более легким путем, получить оценку, мало занимаясь. Но у меня такое никогда не проходило: я никогда не спрашиваю один-два вопроса — мы со студентом проходим по всему материалу. И когда у меня в голове складывается впечатление, что человек материал знает и заслуживает положительную оценку, я эту оценку ставлю.
Мне важно, чтобы я мог с чистым сердцем сказать: «Это мой студент, я ему преподавал такой-то предмет, а раз я ему преподавал, он этот предмет знает».
Беседовала Наталия Бубенцова
