В декабре 2020 года Издательство Московской Патриархии выпустило руководство для священнослужителей по пастырской психиатрии доктора медицинских наук, профессора, заместителя директора Научного центра психического здоровья Российской академии наук, профессора кафедры практического богословия Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета В.Г. Каледы. Редакция сайта ПСТГУ попросила В.Г. Каледу рассказать о своей книге, которая явилась плодом многолетнего преподавания курса основ психиатрии студентам богословского факультета ПСТГУ.
Где тонкая грань между душой и нервной системой? Мешает ли психическое расстройство спасению души? Как относятся к психиатрии святые отцы и современные старцы? На эти и другие вопросы отвечает В.Г. Каледа в первой части интервью.
— Василий Глебович, студенты богословского факультета и Богословского института нашего Свято-Тихоновского университета на определенном этапе помимо основной учебной программы обязаны выбрать несколько спецкурсов. В годы моей учебы складывалось впечатление, что наиболее популярным и посещаемым был курс «Пастырской психиатрии», который уже на протяжении многих лет ведете Вы. Я тогда выбрал суровые дисциплины по догматике, поэтому теперь так хочется восполнить пробелы в знаниях и начать с основного вопроса: чему может научить будущего священника человек, который занимается медициной?
— Всем нам постоянно приходится сталкиваться с людьми, у которых есть проблемы. По данным, которые приводит Центр психического здоровья РАН — основное место моей работы, — примерно 14% населения и в нашей стране, и в мире имеют какие-то психические отклонения, психические расстройства. Сюда входят достаточно распространенные различные депрессии, пограничные психические расстройства, так называемые эндогенные заболевания (биполярное аффективное расстройство, шизофрения и др.), расстройства аутистического спектра, входят возрастные отклонения в старческом возрасте, различные формы олигофрении, которые отмечаются с раннего детского возраста, то есть очень широкий спектр расстройств. Но из людей с такими расстройствами только около 6% нуждается в помощи психиатра. При этом, по данным некоторых экспертов Всемирной организации здравоохранения, психическое расстройство имеет чуть ли не 30% населения Земного шара. На мой взгляд, эти цифры излишне завышены. Но в любом случае цифры говорят о том, что расстройства встречаются очень часто.
Помимо этого, мы нередко встречаемся с людьми, у которых отмечается депрессивное состояние, — им не просто тоскливо («что-то грустинка меня посетила», как говорят некоторые), у них есть суицидальные мысли. Депрессия в нашей стране отмечается примерно у 8 миллионов человек, а в мире насчитывается 350 миллионов человек, страдающих депрессией. Учитывая эти цифры и то, что священник в своем пастырском служении должен быть готов встретить в Церкви каждого человека, приходящего к нему за духовной поддержкой, врач-психиатр может помочь будущему пастырю получить базовые знания, связанные со спецификой общения с этой категорией людей, ищущих помощи.
— В Издательстве Московской Патриархии недавно вышла Ваша книга «Основы пастырской психиатрии», расскажите подробнее, о чем она?
— Она посвящена именно пастырской психиатрии, поэтому она так и названа, и это неслучайно. У меня не было задачи изложить весь курс психиатрии, изложить его классическим образом, фундаментально и обстоятельно, как это делается в учебниках и руководствах для студентов медицинских вузов и врачей-психиатров. Главная задача, которую я перед собой ставил в этой книге, — изложить основы психиатрии максимально доступным и понятным языком, с минимальным использованием медицинских терминов для священнослужителей и студентов православных богословских учреждений, для церковных служителей и для всех, кто интересуется данной проблемой.
— Почему, излагая базовые понятия психиатрии, Вы решили сконцентрироваться именно на такой целевой аудитории?
— Церковь всегда была, есть и будет врачебницей, куда люди приходят со своими проблемами, со своими немощами, со своими горестями. И поэтому священник является одним из первых, к кому люди приходят со своей бедой, он должен уметь дифференцировать, где психологическая, а где духовная проблема, которая нуждается в помощи именно священника, где сфера именно его компетенции и где сфера чисто медицинская, в которой священник один не справится. Об этом недавно на епархиальном собрании Московской епархии говорил Святейший Патриарх Кирилл. Священник не может брать на себя ответственность за такие случаи и обязательно должен обращаться за помощью к психиатру и направлять к нему людей, которые нуждаются именно в медицинской помощи. При этом люди с психическими расстройствами, как никто другой, нуждаются в помощи и поддержке священника и церковной общины.
— Вы православный человек, как Вы считаете: может ли психическое заболевание препятствовать спасению души? И будет ли легче спасать свою душу, если психическое заболевание преодолеваешь? Или это не влияет на духовные проблемы?
— Врачебный опыт и опыт многих пастырей говорит о том, что психическое расстройство все-таки часто накладывает отчетливый отпечаток на жизнь человека в Церкви. Эту тему одним из первых поднимал в своих проповедях митрополит Сурожский Антоний (Блюм). Можно процитировать слова ректора ПСТГУ протоиерея Владимира Воробьева, который сказал, что человеку, который имеет душевную болезнь, не закрыты ни Царствие Божие, ни благодатная жизнь в Церкви. Это очень важный постулат, на который мы должны опираться.
Отец Владимир потрясающе сформулировал задачу, стоящую перед священником в такой ситуации: священник должен набраться мужества и найти нужные слова, чтобы переадресовать больного человека к психиатру. Его задача, говорит отец Владимир, помочь больному человеку принять крест душевной болезни точно так же, как и крест любой другой болезни, принять его со смирением, научиться слушаться, научиться послушанию. Если священник сможет найти эти слова, тогда будет все нормально. Если не сможет этого сделать — тогда плохо будет этому больному человеку. Он не сможет справиться со своей болезнью, не сможет жить с ней спокойно, смириться и принять ее.
— Почему люди боятся идти к психиатру, предпочтение отдается все-таки священнику?
— Должен сказать, что во всем мире есть определенный страх обращения к психиатру. Якобы если человек обратился к врачу за психиатрической помощью, то его признают отверженным от общества. В одном американском романе есть очень хороший пример: если у человека сломаны ноги, то ни у кого не возникает сомнения в том, что нужно идти к врачу-травматологу. При этом, если у человека возникает психическая проблема, сразу возникает сомнение в необходимости обращения к психиатру. Это проблема тотальная, она есть во всем мире.
Нужно сразу сказать, что у нас и не только у нас люди стараются нечасто обращаться к врачам. К врачам обращаются только в последний момент, когда уже деваться некуда, когда та или иная болезнь имеет уже выраженные проявления. К сожалению, это общая тенденция. Может, более ярко она выражена в психиатрии.
Понятно, что существует целый ряд мифов о психиатрии, о психиатрах, о психических болезнях, что это некое клеймо на всю жизнь, что человеку будут закрыты все дороги в жизни, что психические заболевания не лечатся. Священники — служители истины, они могут помочь эти мифы рассеять, а для этого они сами должны знать, что многие люди с психиатрическими диагнозами благополучно идут по жизни при помощи врачей, получают образование, делают достаточно успешно карьеру в своей профессии, кто в бизнесе, кто в науке, у многих из них благополучно складываются семьи.
— Условно говоря, если ты пришел к психиатру, вовсе не обязательно, что тебя «закроют» в лечебнице?
— Это совсем не обязательно! Более того, «закрыть» человека в лечебнице далеко не просто, должны быть очень жесткие показания, которые оговариваются законом о психиатрической помощи.
— Получается, если прислушаться к священнику, который направляет к психиатру, и пойти сразу, то шансов попасть в лечебницу значительно меньше, чем если отвергнуть совет священника и подождать еще пару лет?
— Конечно, потому что любое заболевание всегда лучше лечится на начальных этапах. Психиатрическая наука за последние десятилетия сильно продвинулась в плане понимания фундаментальных основ психических болезней. В любом случае, есть некие биологические основы их возникновения, это процесс биологический, он движется, он прогрессирует. Чем быстрее мы сможем вмешаться в этот процесс, тем благоприятнее будет течение заболевания и его общий исход.
— Однако можно встретить мнение и со стороны священников, в том числе священников заслуженных, возрастных, которые скажут: «Вот, святые отцы ни про депрессию не говорили, ни про маниакальное расстройство. Они из бесноватых бесов изгоняли, других постом и молитвой лечили, почему нам нельзя по старинке?» Православный мир веками жил без психиатрии, а сейчас еще и батюшкам предлагается в этом разбираться…
— Одни из первых описаний психических болезней, психических отклонений мы находим именно у святых отцов, в древних патериках. И эти описания на самом деле совершенно потрясающие. Например, у святых отцов описание греха печали и уныния — это классическое описание депрессии. Описывается вся симптоматика депрессии: у человека не только настроение упавшее, у него нет сил, у него упадок духа, он не получает удовольствия от выполнения привычных действий, от которых обычно его получает, у него отягчение тела, пропадает аппетит, у него возникает состояние, когда он уже готов наложить на себя руки. Это классическое описание всех элементов классической депрессии, которые зафиксированы в современной науке.
— Можно сказать, диагностика уже многовековая…
— Да, причем описывается именно медицинское состояние депрессии, описывается обособленно от того, что мы понимаем как грех печали и уныния! Для меня удивительны слова, написанные более полутора тысяч лет назад преподобным Иоанном Кассианом Римлянином, в которых он анализирует, что причиной печали бывает утрата желаемого в широком смысле слова, то есть некое психогенное состояние. Преподобный видит, что печаль бывает и от гнева, и от воздействия бесов, печаль бывает и беспричинная, когда нет видимой причины печали, а человек печалится. Это совершенно потрясающее для нас, психиатров, описание. Дело в том, что есть эндогенная депрессия, когда причина идет чисто на биологическом уровне и никаких внешних факторов мы не находим. У человека в жизни все благополучно, в жизни все хорошо, замечательно, и вдруг возникает такая беспричинная печаль-депрессия.
Например, встречающиеся чуть ли не в 20% случаев так называемые послеродовые депрессии, когда молодая счастливая женщина, живущая в счастливом браке, — у нее все замечательно в семье, все условия для благополучной жизни существуют, родился долгожданный ребенок, женщина держит на руках чудо, которое появилось на свет, и — о, удивление! — грустит, ей печально, тоскливо, ее ничто не радует, она находится в депрессии. Такая парадоксальная ситуация.
— И в древности лечение было не только постом и молитвой?
— Было четкое понимание, что пост и молитва — это очень важно, но это не исключает необходимость врачебной помощи. В книге Иисуса, сына Сирахова, есть потрясающие слова: «Почитай врача честью по надобности в нем; ибо Господь создал его, и от Вышняго врачевание…» Апостол Лука, целитель Пантелеимон были врачами. Было и четкое понимание, что эти люди больные, больные психически, что они нуждаются в совершенно особом подходе. Так, в Патерике Киево-Печерского монастыря есть удивительное описания монаха Исаакия, которого почти тысячу лет назад лечил врач — преподобный Агапит. У этого монаха кататоническая форма шизофрении, описано ее течение на протяжении нескольких лет, это классическое описание, аналоги которого существуют во всех современных учебниках психиатрии.
Мне близка личность старца Данилова монастыря Георгия (Лаврова), который стал исповедником веры в советские годы и прославлен сейчас в лике святых. Он четко дифференцировал, какого рода проблемы у приходящего к нему человека, поэтому кого-то оставлял под своим духовным окормлением, а кого-то, конечно, не отказывая в духовном окормлении, сразу направлял к психиатрам.
— А какой диапазон мнений Вы видите в наши дни?
— Сейчас мы можем найти тех современных подвижников XXI века, кто признает психиатрию, а есть те, кто относится к ней резко отрицательно. Если взять двух наиболее известных в Центральной России ныне здравствующих старцев, то один из них полностью отрицает психиатрию, другой всячески поддерживает. Первый просто запрещает обращаться к психиатрам. Были случаи, когда он велел выкидывать очень дорогостоящие лекарства, и мать больного, которая с трудом собрала нужную сумму на их покупку, была вынуждена приезжать искать таблетки на монастырском огороде.
Зато другой старец, который тоже не менее уважаем, наоборот, четко видит появление психического расстройства и направляет к психиатрам. У меня с ним существует многолетнее заочное сотрудничество. Вспоминаю одну девушку, которую он направил ко мне много-много лет назад, на самых начальных этапах одного известного заболевания, когда по всем международным критериям ее состояние еще не вылилось в то, что называется «классической картиной». Тем не менее, первые признаки от его взора не укрылись, и он направил ее к психиатру. Эту девушку я «вел» много лет, потом он дал одну рекомендацию этой девушке, с которой я… смирился.
Когда есть такое заболевание, то рекомендуется, чтобы больной или больная жили рядом с родителями, получали образование где-то здесь, поближе. Он же посоветовал ей поехать в одну европейскую страну и там дальше получать образование. Я в душе удивился, питая к этому старцу самое глубокое уважение, принял его благословение как благословение именно старца. Прошло уже много лет, и можно только удивляться его прозорливости. Но еще раз хочу сказать, что он с самого начала одним из первых увидел болезнь, родителям сказал (девушке тогда было лет 15), что нужно обращаться к психиатру, и в дальнейшем, когда они к нему приходили со своими сомнениями, то всегда четко в трудный момент поддерживал авторитет врача.
Беседовал священник Стахий Колотвин
Поможет ли вера психически больному человеку? Приходят ли бесноватые к врачу? Психиатрия и психология: что нужнее священнику? Об этом читайте во второй части интервью.
